Семь лет со дня смерти папы.

---

Сетевой словник славянофила.


Нашла здесь: mysea.livejournal.com/1331406.html

Бан — Исторженіе во тьму внѣшнюю
Банхаммер — Мечъ-кладенецъ
Битард — Бобыль; Бирюкъ
Большой п*здец — Свѣтопреставленіе

Бомбила — Ямщикъ
Быдло — Чернь; Сбродъ; Смердъ; Холопъ
Быдло детектед — Смерд явленный! Зрю чернь набѣгающу!
Быстро, решительно! — Борзо, пребуйно!
Ваш пост огорчает негров — Печалитъ араповъ писаніе твое
Вещества — Зелья дурманныя
Взять и у*бать — Яти да зѣло поразити
Все п*дорасы, а я — д’Артаньян — Содомиты окрестъ, азъ же единъ Добрыня Никитичъ есмь
Гипножаба — Лягва прельстива
Гот — Отрокъ блѣдноликій
Граммарнаци — Лютый писарь; Грамотей-опричникъ
Задрот — Одержимецъ; рукоблудецъ
Имиджборда — Срамная доска
ИМХО — Нижайше полагаю
Интерфейс — Междумордіе
КГ/АМ — СТМ/ПО (Сіе твореніе смердитъ, а писарь — охальникъ)
Копипаста — Канонъ
Креведко - Пучинный тараканъ
Малолетний долбо*б — Чадо-безтолочь; Дѣтище умомъ скудное; Недоросль
Манул — Котъ-Баюнъ
Маньяк — Писюкатый злодѣюка; Злыдень писюнявый
Мат — Глаголы нелѣпые; словеса срамныя
Моар! — Паче!
Мотиватор — Сподвигатель
Нанотехнологии — Чудеса диковинныя, на заморскій манеръ сотворённыя Царёмъ да боярами-слабоумцами казнокрадства ради
Например — Яко аще
Ниасилил — Вельми буквицъ, не превозмогъ
Ня — Любо; Премило
Ололо на башорг! — Огого, в болота поганыя!
Офисный планктон — Подьячий; Козявка приказная; Людишки посадскiя
Пацталом — Возхохоташе подъ лавкою
Реквестировать — Испрошать; Бить челомъ
Респект — Исполать; Благодать во устнехъ твоихъ да будетъ!
C блекджеком и шлюхами — Съ зернію и прелесницами
Слоупок — Звѣрь-тугодумъ; Звѣрушка неспѣшна; Неспѣшунъ; Тварь зѣло медленная
Сфейлил — Бѣсъ попуталъ
Тред доставил — Нить зѣло веселяща
Тролль — Лѣшій; Всеядецъ; Смутьянъ; Прелестникъ; Червословъ; Хулитель; Глумецъ; Тварь навья; Подстрекатель къ раздору
Троллфейс — рожа ехидная
УГ — Калъ безрадостный
Хикки — Пустынникъ; Затворникъ; Нелюдимъ
Холивар — Усобица ретивая; Ярое копій преломленіе; Сѣча свѦщѣна
Хороший, годный — Благій, лѣпый
Школота — Отроча; Дѣтва неразумная; Дите безштанное
Эмо — Слезливецъ
Эпично — Былинно

@темы: O tempora!:)), Позитив, Найденное

---

Ну и вдогонку.

Памятники г-ну Д'Артаньяну.

Подробнее здесь: travelfrog.livejournal.com/37955.html

@темы: Интересное, Найденное

---

Из книги Б. Бродского "Вслед за героями книг".

В Париж к мушкетерам.

Есть такой период в истории: новое время. Рубежом его историки считают семнадцатый век, когда произошла английская буржуазная революция. Этот век отмечен стремительным возвышением Англии и купеческой Голландии и упадком огромной Испанской империи.

Во Франции крупнейшие феодалы, ещё недавно такие своевольные, полностью теряют своё былое могущество. Теперь король становится неограниченным властелином, абсолютным монархом. Его надёжная опора – средние и мелкие дворяне, жаждущие богатства и славы. Из их среды выходят на историческую сцену отважные и предприимчивые люди, готовые рисковать головой ради денег и почестей. Один из них – гасконский дворянин д’Артаньян. Ловкий и храбрый воин, он стал героем знаменитого романа Александра Дюма «Три мушкетёра».

Правда или вымысел.

Решительным и отважным, весёлым и остроумным, никогда не теряющим присутствия духа, – таким мы знаем д’Артаньяна.

И Дюма вовсе не выдумал и других героев романа.

Отважные мушкетёры Атос, Портос и Арамис некогда действительно разгуливали по Парижу. Звали д’Артаньяна Шарль дю Бас д’Артаньян. Он был третьим сыном бедного гасконекого дворянина. В жизни д’Артаньян отличался такой же отвагой и изобретательностью, как и в романе Дюма. Д’Артаньян поступил в мушкетёры при короле Людовике XIII. Мушкетёры были отборной гвардией короля. Они участвовали во многих походах.

Отважный мушкетёр отличился во многих битвах и приобрёл громкую славу.

После смерти Людовика XIII мушкетёры были распущены, но д’Артаньян остался при дворе. Он стал приближённым кардинала Мазарини – первого министра и правителя Франции.

Однажды во время восстания парижских горожан д’Артаньян помог бежать из взбунтовавшегося города малолетнему королю Людовику XIV и своему покровителю кардиналу Мазарини. Король не забыл услуги, оказанной д’Артаньяном, и впоследствии гасконец пользовался особыми милостями при дворе.

На своём веку д’Артаньян пережил немало удивительных приключений.

Как-то испанцы осадили город Ардре. Чтобы город не сдался, необходимо было предупредить окружённый гарнизон о том, что ему на выручку спешит подкрепление.

Это и вызвался сделать д’Артаньян. Переодевшись в костюм купца, а затем прикинувшись немощным старцем, отважный мушкетёр проник в город.

На обратном пути испанцы схватили его и приговорили к смерти. Но в ночь перед казнью д’Артаньяну удалось бежать.

За этот подвиг король назначил смелого воина командиром вновь созданного отряда мушкетёров. Д’Артаньян совершил немало и других подвигов. Поседевший в битвах солдат получил, наконец, чин полковника. Кроме того, ему было присвоено почётное звание «смотритель королевского птичьего двора».

В 1673 году французские королевские войска штурмовали голландский город Маастрихт. 24 апреля д’Артаньян совершил свой последний подвиг.

Защитники осаждённой крепости предприняли отчаянную вылазку против французов. Находившийся поблизости д’Артаньян бросился на помощь товарищам. Голландцы были обращены в бегство, но французы потеряли около ста мушкетёров. Среди них был и д’Артаньян.

Отважные и предприимчивые Атос, Портос, и Арамис тоже были королевскими мушкетёрами.

Подлинное имя Атоса – Арман де Селлек д’Атос д’Отевиль. Он умер за год до поступления в мушкетёры Исаака де Порту, известного нам под именем Портоса. В жизни эти мушкетёры не знали друг друга. Арамис был, как и д’Артаньян, гасконцем, сыном офицера. Вопреки Дюма, Арамис епископом так и не стал.

Однако какими бы ни были в жизни эти храбрецы, для нас они всегда будут такими, как описал их Дюма в своём знаменитом романе.


Почему улица имела странное название.

Когда д’Артаньян приехал в Париж, столица Франции как будто сохраняла ещё свой средневековый облик. Над высокой крепостной стеной высились громады башен, а между ними вонзались в небесную синь острые иглы церковных шпилей. Но многие старые башни были уже полуразрушены, и со всех сторон их обступили черепичные крыши домов.

Большая часть города уже вышла за кольцо крепостных стен, обветшавших и частью развалившихся. Старые крепостные рвы также оказались посреди разросшегося города. Теперь они служили местом, куда мясники, кожевенники, красильщики спускали отбросы.

Узкие и кривые парижские улицы сохраняли названия средневековых цехов. Была улица Штукатуров, улица Ткачей, улица Стекольщиков. ..

Д’Артаньян нашёл себе квартиру в доме галантерейщика Бонасье на улице со странным названием- улица Могильщиков.

В средние века кладбища устраивались в самом центре города. Поэтому невдалеке от дворца короля жили могильщики и кладбищенские служки.

Когда город разросся, городские кладбища переместились к окраинам. Но улица Могильщиков сохранила старое название, хотя здесь уже жили новые обитатели – ремесленники и торговцы, такие, как Бонасье.

Как и большинство парижских улиц XVII века, эта улица была страшно шумной. Кричали бесчисленные разносчики зелени и торговцы рыбой, ссорились кучера карет, которые никак не могли разъехаться на узких мостовых, чертыхались прохожие, облитые из окна помоями, горланили песни и разыгрывали сцены бродячие фокусники. Многие ремесленники, как и в средние века, работали прямо на улице, и стук их инструментов сливался с общим гулом.

Погода в день приезда д’Артаньяна.

Д’Артаньян решил не искушать насмешливых парижан необычной мастью своего оранжевого коня. Продав его у ворот города, он вступил в Париж пешком, неся под мышкой свой узелок. Д’Артаньян бродил по улицам до тех пор, пока ему не удалось снять комнату, соответствующую его скудным средствам.

Можно предположить, что погода в этот день была солнечная. В ненастные дни блуждать по Парижу в поисках квартиры было рискованно. В дождь зловонные потоки грязи с силой горных ручьёв устремлялись по улицам, сбивая с ног прохожих.

Тротуаров улицы не имели. Прямо посреди дороги проходила сточная канава. В глинистой почве она легко размывалась, и огромные лужи украшали улицу в самые сухие дни. В дождь эти лужи превращались в такие болота, что в них мог завязнуть даже всадник.

Убирать улицы никому не приходило в голову. Первая генеральная уборка улиц в 1668 году, через сорок три года после приезда д’Артаньяна в столицу Франции, произвела такое впечатление, что в её честь поэты слагали стихи, а Академия художеств выбила бронзовую медаль.


Сколько этажей было в доме господина Бонасье.

Когда сыщики, спрятавшиеся в доме, напали на камеристку королевы, госпожу Бонасье, на помощь молодой женщине бросился д Артаньян. Ему пришлось выпрыгнуть на улицу из окна своей спальни.

Поскольку комната д Артаньяна находилась как раз над комнатой хозяина дома, можно думать, что этот дом состоял по меньшей мере из двух этажей.

Но д Артаньян жил вовсе не на втором этаже. Дом господина Бонасье был одноэтажным. Д’Артаньян снимал в этом доме мансарду, проще говоря, чердак.

Чердаки под остроконечными кровлями с давних пор использовались во Франции под жильё. Называли эти чердаки мансардами по имени современника д’Артаньяна архитектора Мансара, который широко применял их в своих постройках.

В мансардах обычно селился бедный люд: ремесленники, приказчики, студенты, слуги богатых вельмож. Мансарду не отапливали. Зимой здесь царила стужа, а в летние дни было невыносимо жарко от раскалённой черепицы.

Когда д’Артаньян затеял драку с сыщиками, пытавшимися арестовать г-жу Бонасье, «шум падающей мебели, – пишет Дюма, – всполошил соседей и был слышен чуть ли не по всей улице».

Какая же мебель могла падать с таким грохотом? Во времена трёх мушкетёров мебель была настолько массивна, что даже в драке опрокинуть её было не так-то просто.

Вдоль стен стояли низкие резные лари из орехового дерева. Они были такие тяжёлые, что их было трудно сдвинуть с места, не то что опрокинуть. В ларях хранили одежду и всякую рухлядь.

Был у Бонасье и шкаф, в котором он прятал деньги, полученные от кардинала. Шкаф состоял из множества отделений. Он не предназначался для одежды и был настолько массивен, что не мог опрокинуться и при самой яростной драке.

Ещё труднее было опрокинуть кровать, огромное сооружение, возвышающееся посреди комнаты на большом плоском ящике, похожем на помост. Точёные колонки по углам доходили чуть не до потолка. Они поддерживали балдахин и занавески, задёргивающиеся со всех четырёх сторон. Кровать была своеобразной комнатой в комнате. В плохо отапливаемых помещениях она отчасти спасала от холода.

На кровати не только спали. Не вставая с неё, принимали гостей, а министры – даже послов. Посетителей обычно усаживали на край кровати, в соответствии с их рангом: чем важнее посетитель, тем ближе к изголовью.

Опрокинуть в драке можно было только стулья. Их делали из дуба, ореха или из другой твёрдой и тяжёлой древесины и покрывали затейливой резьбой. Эти стулья были настолько прочны, что могли служить столетиями.


Костюм мушкетёра.

По моде XVII века, на голове д’Артаньяна красовалась широкополая фетровая шляпа с пучком пышных перьев. Отважный мушкетёр носил её не только на улице, но не снимал и в помещении, а часто не расставался с нею даже за столом. Шляпу д’Артаньян надвигал на ухо, на лоб или заламывал на затылок. – Это зависело от того, хотел ли он придать своей внешности выражение гнева, добродушия или удали.

Волосы из-под шляпы ниспадали до самых плеч, но это вовсе не значило, что герой романа обладал пышной шевелюрой. Незадолго до приезда д’Артаньяна в Париж, облысевший король Людовик XIII начал носить парик. Мода на парики быстро распространилась среди придворных.

На д’Артаньяне был камзол. Его застёгивали только на груди, а длинные расширяющиеся книзу полы топорщились на бёдрах. Из- под камзола выпускали наружу большой кружевной воротник и кружевные манжеты.

Короткие, украшенные множеством бантиков штаны, заканчивались подвязками для длинных чулок. Подвязки были особой гордостью кавалера, они делались из кружев и бахромой свисали ниже колен. Для того чтобы подвязки были видны, широченные голенища сапог имели огромные раструбы.

«Господин д’Артаньян состоит в гвардейской роте господина Дезэссара, а этот господин – мушкетёр из роты господина де Тревиля. Поглядите на его одежду, господин комиссар, поглядите на одежду!» – восклицает в романе господин Бонасье.

Вы можете подумать, что одежда мушкетёра отличалась от формы гвардейца. Ничего подобного.

В первой половине XVII века военный формы ещё не существовало, и даже солдаты враждующих армий не всегда отличали своих по одежде.

Лишь в конце XVII века, в период, описанный в романе «10 лет спустя», мушкетёры различных рот начали носить камзолы разного цвета-красные, серые, голубые. До этого мушкетёра можно было отличить лишь по маленькой букве «Л» («Людовик – король Франции»), вышитой на одежде.

В романе мушкетёры короля соперничают с гвардейцами кардинала Ришелье. Обычно на рисунках гвардейцев изображают с крестами на плащах, но и этот знак был введён гораздо позже, когда Ришелье уже давно не было в живых.

Оружие мушкетёра

Мушкетёр – солдат, вооружённый мушкетом. Мушкет, предок ружья, был так тяжёл, что для выстрела приходилось ставить его на специальную подставку – сошку. При стрельбе мушкет ударял в плечо с такой силой, что мушкетёрам приходилось подкладывать под приклад кожаную подушечку. На кожаной перевязи у мушкетёра раскачивались подвешенные на шнурах кожаные трубки патронов. При ходьбе патроны ударялись друг о друга, и приближение отряда мушкетёров было слышно за версту.

Чтобы выстрелить, нужно было насыпать на особую полочку мушкета порох и поджечь его фитилём. В XVII веке мушкет был усовершенствован. К нему приделали колёсико, выбивающее искру, как в зажигалке.

Мушкетёры носили шпаги с гранёными клинками. Эти шпаги считались не боевым оружием, а обязательной принадлежностью дворянского костюма. Дворянин пользовался шпагой на дуэлях и защищался от многочисленных в те времена разбойников и наёмных убийц.

Во времена д Артаньяна фехтовали, стоя друг к другу грудью, а не повернувшись боком к противнику, как стали делать впоследствии. Шпагу держали в правой руке, а в левой дагу – широкий кинжал, которым отбивали удары.

Отправляясь в поход, мушкетёры меняли шляпу на железную шапку, а поверх камзола надевали блестящий стальной нагрудник с железным воротником – кирасу. Мушкетная пуля пробивала кирасу только- с очень близкого расстояния.


Отель де Тревиль.

Отец д Артаньяна назвал командира мушкетёров господина де Тревиля «третьим лицом в государстве». Старый гасконец преувеличивал. Капитан мушкетёров не мог играть такой значительной роли в жизни Франции. Но, несомненно, командующий личной гвардией короля был влиятельным военачальником и видным придворным.

Особняк господина де Тревиля – отель де 1 ревиль, куда направился молодой гасконец, находился на улице Старой Голубятни. Улица и поныне носит это название. Теперь здесь помещается известный парижский Театр Старой Голубятни.

В конце XVI – начале XVII века французские дворяне покидают свои замки и постепенно переселяются в Париж. Старые средневековые дома, которыми довольствовалась знать во время своих коротких наездов в столицу, перестали удовлетворять возросшие стремления к удобству и роскоши. В Париже вырастают новые особняки – отели.

Отель де Тревиль, вероятно, был построен из крупных тёсаных камней. Он был двухэтажным, с крутой черепичной крышей и лесом каминных труб. Общего дымохода у печей не было, и от каждого камина на крышу выводили отдельную трубу.

С улицы в дом вела арка, настолько широкая, что свободно пропускала запряжённую четвернёй карету, и достаточно высокая, чтобы под ней, не сгибаясь, проехал всадник.

Арка была украшена кованой ажурной решёткой. Её открывал и запирал самый рослый и представительный из слуг. Отделка арки, рост привратника и пышность его костюма должны были отвечать положению, которое владелец дома занимал в обществе.

Ворота вели на мощёный двор, где обычно толпились мушкетёры, поставщики, просители И множество всякого люда.

Сюда же выходила парадная лестница. Её ширина и роскошное убранство тоже считались символами богатства и могущества хозяина дома. На лестничных маршах стояли мраморные фигуры, вазы, канделябры. В дни торжественных приёмов здесь выстраивались ряды ливрейных лакеев, неподвижных, как статуи. Парадная лестница предназначалась лишь для хозяев и знатных гостей. Слугам и бедным просителям пользоваться ею запрещалось.

В день приезда д’Артаньяна на лестнице забавлялись четверо мушкетёров, фехтуя отточенными шпагами. «Условия игры заключались в том,-пишет Дюма,- чтобы при первой же царапине раненый выходил из игры, и его очередь на аудиенцию переходила победителю».

Кабинет в кабинете.

Кабинет командира мушкетёров находился в глубине отеля. К нему вела анфилада – цепь парадных комнат. В этих комнатах никто не жил, их не использовали ни для занятий, ни для приёмов. Главное их назначение – поддерживать престиж хозяина. Чем богаче и знатнее был вельможа, тем великолепнее обставлял он анфиладу своего дома. Стены обтягивали кожей, отделывали деревянными панелями, украшали стенной росписью. Бумажных обоёв ещё не было. Изобрели их в Англии в середине века, а во Франции стали применять лишь в самом конце XVII века. Потолки, дверные притолоки, окна были сплошь покрыты лепными украшениями. У стен выставляли позолоченные полукруглые столы на трёх ножках. Во время приёмов два таких стола составляли вместе – получался один круглый стол.

Мебели, впрочем, и у очень знатных людей было немного. Даже французская королева одалживала у придворных мебель, когда в Париж приезжала со своим двором её сестра – итальянская принцесса. Немного было и домашней утвари. В те времена даже послы, приглашённые в загородный королевский замок, привозили с собой постель и посуду.

Если бы кто-нибудь тогда назвал комнату, в которой де Тревиль принимал мушкетёров, кабинетом, – хозяин был бы очень удивлён. Кабинетом в XVI-XVII веках называли шкафы особой конструкции, похожие на современные секретеры. Эти шкафы стоили целое состояние и были гордостью их обладателей. Часто их делали из драгоценного чёрного дерева, твёрдого, как кость. Кабинет обычно был богато украшен резьбой, золочёными бронзовыми накладками и мозаикой. Среднюю створку кабинета можно было откинуть на горизонтальных петлях и пользоваться ею как письменным столом. В многочисленных отделениях и ящичках складывали не только письменные принадлежности, но и предметы туалета – зеркала, наборы гребней, баночки с сурьмой (отважный командир, подобно всем придворным, подводил себе брови).


Нюрнбергские яйца.

В углу стояли большие часы, те самые, на которых д’Артаньян однажды перевёл стрелки на час назад.

Эти часы величиной с большой шкаф, в роскошном футляре, отделанном золочёной резьбой, приводились в движение тяжёлой гирей. Маятника, регулирующего ход, у них ещё не было. Лишь в 1641 году, то есть через 16 лет после описанных в романе событий, великий Галилей применил в часовом механизме маятник. Часы забегали вперёд или немилосердно отставали, поэтому им не очень доверяли.

Надо сказать, что д’Артаньяну повезло, потому что де Тревиль мог проверить время по «карманным» часам. Носили такие часы не в карманах, а подвешивали к поясу. Они имели форму луковицы или яйца и в народе назывались «нюрнбергские яйца», так как их чаще всего привозили из немецкого города Нюрнберга.

Пружину у этих часов делали не из стали, а из свиной щетины, поэтому они всё время портились, и придворные носили на поясе по нескольку таких «яиц», беспрестанно сверяя их между собой. Стальную пружину в часовом механизме применил впервые в 1656 году выдающийся голландский механик, физик и математик Христиан Гюйгенс.

Дворец или замок .

С королём Людовиком XIII мы встречаемся в его Луврском дворце. В Лувре король принимает мушкетёров, в Лувре он играет в шахматы с кардиналом, в Лувре просит королеву надеть на бал бриллиантовые подвески.

Можно подумать, что Лувр, этот великолепный дворец, был резиденцией французского короля. На самом же деле, Лувр стал одним из самых пышных дворцов Европы, когда д’Артаньян был уже пожилым человеком.

Во времена трёх мушкетёров Лувр представлял странное сочетание древних замковых башен, крепостных рвов и вновь построенных корпусов. В то время Лувр был ещё мало приспособлен к тому, чтобы король и его семья, привыкшие к роскоши, могли жить в нём.

Некогда это был укреплённый средневековый замок, охранявший подступы к городу с юга, по течению реки Сеиы.

Замок был настолько запущен, что приехавшая из Италии королева Екатерина Медичи, мать Людовика XIII, решила, что кто-то специально его опустошил.

Считая, что здание Лувра приспособить для жилья невозможно, Екатерина Медичи приказала построить невдалеке новый дворец, который стал известен в истории под названием дворца Тюильри.

Незадолго до приезда д’Артаньяна архитектору Лемерсье поручили коренную перестройку Лувра. Но едва Лемерсье успел разобрать старые и заложить новые фундаменты, как всесильный кардинал Ришелье отозвал его на строительство своего дворца. Перестройка Лувра приостановилась.

Хотя замок был наполовину разобран, в оставшихся помещениях жили придворные слуги, множество живописцев, резчиков, лепщиков, обойщиков и других мастеров, обслуживавших двор.

Здесь обитали и многочисленные чеканщики монетного двора, находившегося в здании Лувра. Кроме того, кардинал Ришелье распорядился основать здесь типографию и поселил печатников. Он же отвёл в Лувре помещение для первой в Европе ежедневной газеты.

Король постоянно жил во дворце Фонтенбло под Парижем.

В Лувр король приезжал лишь по случаю каких-либо официальных церемоний – таких, как приём послов или свадьба членов королевской семьи.

Бриллиантовые подвески королевы.

Помните, д Артаньян совершает трудное и полное опасных приключений путешествие из Парижа в Лондон, чтобы привезти королеве бриллиантовые подвески. Ему надлежало не только тайно получить их у герцога Букингемского, но и успеть вернуться в Париж, чтобы королева могла показаться с подвесками на балу в Парижской ратуше.

В XVII веке украшать себя драгоценностями было настолько модно, что не только дамы, но даже храбрые мушкетёры носили ожерелья, браслеты и серьги. Несомненно, что в те редкие дни, когда неунывающий д’Артаньян не был стеснён в средствах, он тоже носил серьги и ожерелье, а может быть, даже два – одно на шее, а другое – на шляпе.

Богатые вельможи щеголяли в одеждах, сплошь покрытых драгоценными камнями. Известно, например, что во время крестин королевского наследника, будущего Людовика XIII, в 1606 году на короле Генрихе IV было тридцать две тысячи жемчужин и три тысячи брилллиантов, а на маршале Басомпьере – 50 фунтов жемчуга. На герцоге Букингемском был костюм, усеянный бриллиантами на полмиллиона франков. За эти деньги в ту пору можно было купить целую провинцию.

Многим дворянам приобретать драгоценности было не по средствам, и они из тщеславия приказывали художникам изображать на своих портретах множество бриллиантов.

Д Артаньян успел прискакать в Парижскую ратушу, когда бал только начинался, и вручил королеве её подвески. Дюма пишет, что за услугу королева подарила д’Артаньяну дорогое кольцо и разрешила ему поцеловать руку.

То, что д Артаньян пользовался милостью у Анны Австрийской, подтверждают и современники. Он не только в романе, но и в жизни, вероятно, не раз получал от неё дорогие подарки. Но то, что королева протянула гасконскому дворянину руку для поцелуя, представляется весьма сомнительным. Анна Австрийская выросла в Мадриде и до самой своей смерти оставалась верной испанскому этикету. В Испании прикосновение к священной особе королевы считалось тягчайшим преступлением, за которое полагалась смертная казнь.

Известен случай, когда некий вельможа освободил от стремени ногу королевы, упавшей с лошади. И хотя он спас королеву от неминуемой смерти, ему тут же пришлось бежать из страны, спасая свою жизнь.

Королевская карета.

«В полночь раздались громкие крики,- пишет Дюма. – Это король ехал по улицам, ведущим от Лувра к ратуше, которые были ярко освещены цветными фонарями».

Король, очевидно, ехал на бал в карете. В те годы карета ещё была новшеством. Тяжёлый деревянный кузов, похожий на огромный неуклюжий ящик, подвешивался на ремнях к специальным выступам, укреплённым на осях колёс. Кузов и колёса были покрыты затейливой резьбой, позолотой и эмалью, а сбруя отделана чеканными серебряными бляшками. В карету попарно впрягали шесть или восемь лошадей.

Козел ещё не было, и кучер сидел верхом на одной из лошадей. Сзади на особом выступе, запятках, тряслись два рослых лакея в ливреях с вышитыми королевскими гербами.

Кареты в XVII веке не имели ещё так называемого поворотного круга. Поэтому, прежде чем повернуть, карета описывала огромную дугу. Рессор тоже не было, и на каждой рытвине седока больно встряхивало. Когда же лошади пускались рысью, у пассажиров начиналась морская болезнь, как при сильном шторме. Поэтому кареты служили не столько для путешествий, сколько для парадных выездов.

Кареты были ещё редкостью. На бал в них приезжали лишь король и самые знатные гости. Дамы и господа рангом пониже прибывали в портшезах, небольших носилках-будочках, в которых на мягком, обитом шёлком сиденье восседал пассажир. Портшез поднимали и несли двое слуг.

Бал в ратуше.

«На следующий день весь Париж только и говорил, что о бале, который городские старшины давали в честь короля и королевы».

Ратуша – это здание городского самоуправления. В средние века в ратушах обычно собирались выборные городские старшины, вершившие дела города.

В отличие от других средневековых городов, Парижская ратуша была не городским советом, а лишь местом, где парижские купцы обсуждали свои дела, устанавливали цены, совершали сделки.

Отдавая должное парижским толстосумам, король, королева и весь королевский двор снисходили до посещения бала в ратуше. Польщённые визитом купцы не стеснялись в расходах.

Это очень нравилось королю, жадному до развлечений, но стеснённому в деньгах.

Здание Парижской ратуши за несколько веков своей истории много раз перестраивалось. Незадолго до приезда д Артаньяна в Париж к ней был пристроен обширный зал, тот самый, в котором давался описанный в романе бал.

Ратуша стояла на Гревской площади. Эта площадь примыкала к берегу Сены. Сюда к десяткам небольших пристаней прибывали купеческие суда. Каждая пристань имела свою «специальность»: к одной причаливали барки с овощами, к другой – шаланды с рыбой, к третьей – с мясом. Была пристань «суконная», «шёлковая» и другие.

У причалов располагались склады товаров; а на самой площади шли ряды деревянных навесов, где эти товары выставляли для продажи.

Под одним из навесов был установлен эшафот, где казнили преступников.


Мерлезонский балет.

На балу в ратуше гости танцуют мерлезонский балет.

Для нас балет – это особый вид театрального искусства. Но в XVII веке балетом называлось нечто среднее между современной игрой в шарады и маскарадом. Эта была пантомима с музыкой и отдельными танцевальными номерами, которые исполняли одетые в маскарадные костюмы придворные кавалеры и дамы.

Впервые профессиональные актёры были введены в балет композитором Сюлли. Произошло это значительно позже событий, описанных Дюма.

Любопытно, что первые актёры должны были надевать одинаковые с придворными костюмы и не снимать маски. Делали это для того, чтобы актёров нельзя было отличить от остальных участников празднества.

В романе король представлен ловким танцором. В действительности Людовик XIII танцевал плохо и танцев не любил, в отличие от своего сына Людовика XIV, который ежедневно брал уроки танцев с самого детства и до глубокой старости.

Парадный костюм.

Парадные туалеты XVII века придавали гостям вид чопорный, важный, и пышный.

Рёбра и талию женщин стягивал корсет на металлических планках. От этого верхняя часть туловища становилась похожей на рюмку. Юбка напоминала колокол. Чтобы сделать её по возможности шире, вокруг бёдер подвязывали круглую подушку, с которой спускался проволочный каркас. На него, как на абажур, натягивали материю. Надеть это платье могли только с помощью двух человек. Такой же каркас имели и воротники. У некоторых дам стоячий воротник поднимался до темени, так что повернуть голову было совершенно невозможно.

Одежды отличались необычайным разнообразием красок. Оттенков было так много, что приходилось каждому давать особое, иногда диковинное название: «весёлая вдова», «больной испанец», «отравленная обезьяна».

Дамы старались одеваться как можно ярче. В юбке из тёмной плотной ткани делали спереди широкий вырез, сквозь который виднелось ещё несколько юбок других цветов. Рукава на плечах и выше локтя-в виде шаров с прорезями. Сквозь прорези выглядывала яркая цветная подкладка.

Особое внимание дамы уделяли причёскам. Причёски были сложны и причудливы. Для того чтобы волосы сохраняли нужную форму, голову обливали топлёным бараньим салом. Застывая, оно скрепляло причёску, и расчесать такие волосы было весьма трудно. К тому же в них кишели насекомые. В тяжёлых туалетах чесаться было неудобно, и дамы под платьями носили небольшие коробочки с клеем – «блохоловки».

Мужской парадный костюм состоял из коротких штанов и камзола, доходившего почти до колен. Застёгивали его лишь на верхние пуговицы. На бал мужчины являлись в цветных шёлковых чулках и белых атласных башмаках с красными каблуками. Многие пожилые люди по старой моде украшали своё платье гофрированными воротниками, известными под прозвищем «мельничные жернова». Это твёрдое накрахмаленное сооружение и впрямь напоминало жёрнов, надетый на шею. Иногда оно было так велико, что при еде приходилось пользоваться ложками со специально удлинёнными черенками- иначе трудно было дотянуться до собственного рта.


Королевский бульон.

Дюма лишь упоминает о том, что в одной из комнат был приготовлен буфет. Но пира, завершавшего праздник, он не описывает.

В помещение, где были накрыты столы, входили строго по знатности. Места за столом также занимали согласно чину.

Сервировка стола считалась сложным и важным искусством. Целые трактаты посвящались тому, как накрывать стол, как подвязывать салфетки, из какой посуды есть, какие блюда и когда подавать, как рассаживать гостей на больших и малых приёмах.

Кушаний были десятки. И в то время, как французский крестянин голодал, придворные лакомились «королевским бульоном». Для приготовления трёх чашек такого бульона требовалось шестьдесят фунтов мяса. Особое искусство требовалось для изготовления паштетов с живыми птицами, которые разлетались по комнате, когда паштет разрезали на блюде.

Какое значение придавалось кухне и еде, можно судить хотя бы по тому, что знаменитый повар Ватель покончил с собой, узнав, что к королевскому столу не была вовремя доставлена рыба.

Просто трудно себе представить, сколь много вмещали желудки людей той эпохи. Вот, например, что однажды съел король Людовик XIV: четыре тарелки супа, целого фазана, куропатку, тарелку салата, два куска ветчины, овощи и варенье.

Жидкие блюда ели обычно из общих мисок ложками, а мясо или салат – руками. Вилки, распространённые в Италии уже в XVI веке, в остальной Европе вошли в быт лишь во второй половине XVII столетия. Поэтому в правилах хорошего тона того времени говорилось, что кавалеры не должны облизывать руки во время еды, плевать в тарелку и сморкаться в скатерть.

Последнее правило, впрочем, не означало, что надо иметь носовые платки. Роскошные платки, подобные тому, какой носил с собой Арамис, имела каждая дама, но им только обмахивались и вытирали лицо.


На одной из площадей Парижа на высоком постаменте стоит бронзовая фигура человека в ботфортах.

Из-под широкополой шляпы высокомерно глядят на поток модных автомобилей чуть прищуренные умные глаза. Тонкие губы человека решительно сжаты, рука уверенно легла на эфес шпаги, а вся его поза выражает энергию, отвагу, волю.

Это памятник д’Артаньяну, не придворному Шарлю дю Бас графу д’Артаньян, чьё имя часто упоминается в документах и в письмах его современников, а литературному персонажу, герою Дюма.

Парижане любят всё, что связано с их родным городом: и его настоящее, и славное прошлое, его исторических героев и героев книг, ставших бессмертными.

И никто не удивляется, встречая бронзового д Артаньяна на площади современного города. Это старый знакомый парижан, и многие, проходя мимо, вежливо приподнимают шляпы.

@темы: Из детства, Книги

---

текст

Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,

И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце вырезали след, —
Очаровательные франты
Минувших лет!

Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, —
Цари на каждом бранном поле
И на балу.

Вас охраняла длань Господня
И сердце матери. Вчера —
Малютки-мальчики, сегодня —
Офицера!

Вам все вершины были малы
И мягок — самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!

_________

Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик,

И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…

О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать — и гривы
Своих коней.

В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век…
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.

Три сотни побеждало — трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли.

Что так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать?..
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.

Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие —
И весело переходили
В небытие.

@темы: Память, Поэзия, История, Музыка

---

@темы: Музыка

---

Тескт

Что отнято судьбой, а что подарено, -
В конце концов не все ли мне равно?
Так странно все, что было бы, сударыня,
Печально, если б не было смешно.

И я не тот, ничуть не лучше всякого,
И вы не та, есть краше в десять раз.
Мы просто одиноки одинаково,
И это все, что связывает нас.

Когда один из нас падет, поверженный,
Другой - и не заметит впопыхах.
Зачем же я пред вами, как помешанный,
И слезы лью, и каюсь во грехах?

Зачем дрожу, зачем порхаю по небу,
И жду чудес, и все во мне поет?..
Зачем, зачем... Пускай ответит кто-нибудь,
Конечно, если что-нибудь поймет...

Простите мне, что диким и простуженным
Ворвался к вам средь зимней тишины.
Не то беда, что я давно не нужен вам,
А то, что вы мне тоже не нужны.

И все ж - сама Судьба с ее ударами,
Капризами и ранами потерь, -
Ничто пред блеском ваших глаз, сударыня,
Он светит мне, особенно теперь,

Теперь, когда невзгоды приключаются
Все чаще, и все смертельней бьют ветра,
Мне кажется, что дни мои кончаются,
И остаются только вечера...

Сияйте ж мне, покуда не отмечено
Печатью лет ни сердце, ни чело...
И, видит Бог, сказать мне больше нечего.
Да больше - и не скажешь ничего.

@темы: Музыка

---

Очень хочу бумажную книгу, пусть даже в аляповатой обложке и с дурацкими рисунками. От электронных изданий начинает подташнивать. Казалось бы, в чем проблема? Сходи и купи. А проблема собственно в том, что я уже очень давно не читала, и, соответственно, не покупала ничего нового, скажем так, для души. Нет, читаю я много, но в большинстве своем это краеведческая и историческая литература, плюс книги тех, кто в этих краях жил (уж простите за дурной каламбур). И все это очень увлекательно... Но так хочется найти книгу, над которой можно без зазрения совести просидеть всю ночь, а потом в срочном порядке искать продолжение. А ведь такого уже давно не было. Ну да, с тех пор, как прочитала "Хроники Сиалы". Тоска, зеленая, беспросветная тоска...

@темы: О себе

---

Валерий Брюсов

* * *

Я знал тебя, Москва, еще невзрачно-скромной,
Когда кругом пруда реки Неглинной, где
Теперь разводят сквер, лежал пустырь огромный
И утки вольные жизнь тешили в воде;

Когда поблизости гремели балаганы
Бессвязной музыкой, и ряд больших картин
Пред ними – рисовал таинственные страны,
Покой гренландских льдов, Алжира знойный сплин;

Когда на улице звон двухэтажных конок
Был мелодичней, чем колес жестокий треск,
И лампы в фонарях дивились, как спросонок,
На газовый рожок, как на небесный блеск;

Когда еще был жив тот «город», где героев
Островский выбирал: мир скученных домов,
Промозглых, сумрачных, сырых, – какой-то Ноев
Ковчег, вмещающий все образы скотов.

Но изменилось все! Ты стала, в буйстве злобы,
Все сокрушать, спеша очиститься от скверн,
На месте флигельков восстали небоскребы,
И всюду запестрел бесстыдный стиль – модерн...

1909

Марина Цветаева

ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ

Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолка зеркала?

Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,
Кудри, склоненные к пяльцам,
Взгляды портретов в упор...
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!

Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, –
Грузные, в шесть этажей.

Домовладельцы – их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.

1911—1912

@темы: Поэзия, Москва

---

@темы: Музыка

---

@темы: Зверушки, Позитив, Найденное

---

Вот честно, следующего, кто скажет, что у меня интернет-зависимость, пошлю матерно, не взирая на возраст и степень родства. Я не стану отрицать, что такая проблема существует, просто потому что никогда с этим не сталкивалась и не интересовалась. Но причем здесь я?

Сердобольные родственники посмотрели очередную передачу-страшилку, и пошла плясать губерния. Пойти почитать, что это такое? А зачем? По телевизору и так все сказали. Поэтому срочно ставим диагноз! Сидишь у компьютера? Все, интернет-зависимость. Отговорки не принимаются. А то что я большую часть времени у этого самого компьютера трачу на литературу по краеведению, ну кому это интересно. Конечно, экскурсию я подготовлю пару раз просто прокатившись по маршруту.

@темы: Канатчикова дача, Эмоции

---

@темы: Фильмы, Позитив

---

@темы: Фильмы, Позитив

---

@темы: Зверушки, Позитив, Найденное

---

А сколько, собственно, времени? И что происходит? Яндекс уже третий раз меняет время, перескакивая то на час вперед, то на час назад. Непосредственно на компьютере часы ведут себя не менее задумчиво, но с Яндексом не совпадает. Спать-спать-спать.

@темы: Ну и что это было?

---

Martini Rose, приветствую!

---

Из к/ф "Зеленый фургон"

@темы: Фильмы, Из детства, Музыка

---

7 ноября 1941 года. Парад на Красной площади.

@темы: Память, История, Москва

---

Пока были живы мои старики, седьмого ноября мы каждый год обязательно собирались у них. Приезжали родственники деда. Правда, с каждым годом за столом становилось все свободнее.

Мы собирались и после того, как эта дата стала "неактуальной". Собирались и, по-прежнему, поздравляли их, независимо от своих взглядов и мнений. Потому что это была их жизнь и их история. А значит, и наша, моя.

В этом году не стало последнего человека, связывавшего меня с тем временем, с тем поколением. Некого поздравить. Понимаю, что это покажется странным, но пусть будет хотя бы так.

@темы: Память, С Праздником!, Из детства